Прокрути вниз
1983 году «Шахтер» играл в розыгрыше Кубка обладателей кубков. Легко пройдя в 1/16 финала датскую команду «Б-1901», горняки вышли на более крепкий коллектив — женевский «Серветт». При этом команда из Донецка попала в поле зрения фирмы «Адидас».
С формой тогда было откровенно тяжело. Многие участники чемпионата СССР играли в произведениях отечественной легкой промышленности. Команды пораскрученней иногда добирались до солидной формы, хотя бы того же «Адидаса», но стыдливо заклеивали знаменитую эмблемку-трилистник каким-нибудь дурацким изображением мяча. Или, в лучшем случае, клубной символикой. Все это из псевдоидеологических соображений, понятно. Чтобы враг, упаси Господь, не использовал наших славных спортсменов в своих корыстных рекламных целях. Короче говоря, на «Шахтер» свалилась нежданная радость. «Адидас» предложил выделить команде целых два комплекта формы. Один — оранжевые футболки, черные трусы и (какой изыск!) оранжевые полоски по трусам. Второй — все тоже самое, только футболка и полоски белые. И все это — совершенно бесплатно. Приплюсуйте сюда ветровки, фирменные сумки. В общем, элементы сладкой жизни, не иначе. Заметим, что немецкие фирмачи (это потом «Адидас» поднялся выше национального, а тогда он воспринимался как что-то очень германское) сделали безвозмездный дар, но с оговоркой. «Шахтер» просто должен выступить в Кубке кубков в этой форме. У нас, по простоте душевной, покрутили пальцем у виска. Как можно было понять этот жест ненормальных иноземцев? О том, сколько стоит в Европе реклама, понятно, никто не догадывался…
«Адидас» копеечными для него расходами добивался, чтобы на телекартинках в его форме носилась команда из таинственной страны — СССР. Были получены все разрешения (как не крути, а у «Адидаса» в Союзе всегда было особое положение, его воспринимали почти своей торговой маркой, равно как «пепси-колу», например), «Шахтер» оправился в Женеву упакованным по последней спортивной моде. Но гадкая мысль крутилась в головах и жить не давала. Встреча с иностранной командой для наших футболистов была отменным поводом поменяться футболками.
Чтобы оставить себе качественную импортную тряпочку, да еще и с символикой нездешней цивилизации. Короче говоря, немного потерзавшись, решили выйти на игру в комбинированной форме — низ «адидасовский», верх — замечательный отечественный трикотаж. Оранжевые футболки были весьма эффектны — ближе к перерыву они растянулись, длинные рукава (все же в ноябре играли) висели забавными пожарными шлангами. Игроки стали прилично походить на петрушек. Но лишь внешне! «Шахтер» в красивейшей манере обыграл «Серветт», погрузив швейцарских футболистов в мрачные раздумья о некотором несоответствии формы и содержания. С финальным свистком дончане побежали не только радоваться выходу в ¼ финала, но и склонять противников к закреплению дружбы путем обмена футболок. Не очень хорошо получилось с первого раза у защитника «Шахтера» Сергея Покидина. Он всю игру возил одного из женевских мастеров физиономией по газону, а когда после игры подбежал к нему «делать чендж», тот его уже просто ненавидел. И советского футболиста, и его манеру опекать, и жуткую оранжевую кофточку. Не имея никаких средств выразить свои чувства, швейцарец випалил в лицо врагу: «Коммунист!». И сбежал в раздевалку. Ничего, Покидин с другим поменялся. Прочие донецкие игроки тоже без сувениров не остались, укладывали модные серветтовские футболки в сумки и приговаривали: «С нашими-то фуфайками им сильно повезло. Где они здесь такое найдут? Хотя обидно, если эти швейцарцы станут нашими футболками машины мыть».
О том, что в Европе мало кто сам мыл машины, а транспорт все больше отправлялся в автомойки, донецкие спортсмены не сильно догадывались. Все были довольны. Ну, почти все. Кто мог подумать, что хитрые «адидасовские» фирмачи внимательно отслеживали, в какой форме отыграют дончане. Были немало шокированы. Такого финта ушами они не могли себе представить. Выдвинули штрафные санкции — аккурат на стоимость двух комплектов формы. В общем, получилось, что «Шахтер», по сути дела, купил себе обмундирование. Зато и играть мог в чем заблагорассудится. Свобода — она всегда дороже всего!
