Полет упрямого защитника….

У каждого видного игрока есть своя история вхождения в большой футбол. Все тогда вос­принимается ярко, запоминается на всю жизнь. И, конечно, непременно в таком случае должна быть своя неповторимая изюминка. У Николая Головко всего этого оказалось в изобилии. В 1957 году, после школы, его тут же пригласили в дублирующий состав «Шахтера». Поиграл полсезона, а на следующий год тренер решил, что талантливого юно­шу надо использовать не на той позиции, где он действо­вал прежде.

Наставником горняков в ту пору был Абрам Дангулов — интеллигентнейший человек. Всех игроков на­зывал по имени-отчеству. Ну, на Головко это пока не распространялось. Он еще вовсе зеленым шкетом был. Футболистов же постарше тренер величал только так и никак иначе.

Николай играл за шахтную команду полузащитником. Когда пришел в «Шахтер», при Бикезине, тоже вы­ступал в средней линии. И тут Дангулов подозвал его и говорит: «Коля, ты не полузащитник. Ты — типичный защитник!» Тот взбрыкнул: «Нет, в обороне я играть не стану». Юношеский максимализм, так сказать, взыграл и запенился. У тренера свое понимание: «Эх ты, маль­чишка… Не будешь, значит? Тогда вообще играть не бу­дешь! »

У Дангулов был помощник Василий Ермилов. Как раз, когда Головко отправили из команды, Ермилов ушел работать в артемовский «Локомотив». Он приехал, стал звать Николая к себе. Но тот заартачился: «Не хочу, не поеду. У меня тут голуби, куда я их дену? Да и вообще…» Ермилов попенял на упрямство молодого игрока, но оставил ему шанс: «Хорошо. Мы сейчас будем в Ла­заревской на сборах. Я уеду, а ты недельку подумай и приезжай». Через некоторое время администратор «Ло­комотива» привез билет на поезд — мягкий вагон! Го­ловко отправился куда позвали.

Вагон оказался полупустой. В купе вместе с Голов­ко ехал только один мужчина. Он занял нижнюю пол­ку, а Николай любил наверху путешествовать. Вот он и взобрался на вторую полку, расположился по диагона­ли от своего попутчика. Немножко поговорили «за жизнь, за футбол» и улеглись спать. И вдруг Головко ночью снится сон — он в прыжке играет головой…

Сон был настолько явный, что Головко ринулся за пригрезившимся мячом, сиганул головой вперед с вер­хней полки. Чудом не протаранил столик. Зато рухнул точнехонько на мужика на нижней полке. Тот спросо­нья да с перепугу как заорет: «Спасите! Караул! Убивают! На меня кто-то прыгнул!»

Понятное дело, Головко тоже перепугался не на шутку. Когда разобрались что к чему, уселись, стали успокаиваться. Попутчик, потирая ушибленные места, все интересовался: «Слушай, футболист, что это ты за номер такой выкинул?» Николай недоуменно пожимал плечами: «Какой уж там номер? Поезд сильно дернул, вот я и спикировал». Сошлись на том, что это большое счастье — совершить такой полет и даже не удариться. К чему был тот сон — неведомо. Но только позже все равно пришлось Головко играть в защите «Шахтера». Там он стал большим мастером и прославился. Может, сон тут и не при чем вовсе. А может, и при чем…

Информация была взята из книги «Легенды донецкого футбола. 100 невыдуманных историй о «Шахтере». – Донецк: Юрпресс, 2006г. Редакционный совет: В. Малышев, А. Кучинский, Р. Мармазов.